Актёр Илья Малаков прославился, сыграв главную роль в фильме «Легенда о Коловрате». Сейчас он активно снимается в кино и играет в театральных постановках. Свой путь в профессию Илья начал со ВГИКа. О студенчестве он с удовольствием вспоминает до сих пор.
На 1-м курсе позвали в театр
— Илья, вы приехали в Москву и сразу же по-ступили во ВГИК…
-Да. Это был 2012 год. Я окончил в Рязани вуз, никак не связанный с творчеством, и поступил во ВГИК на курс Александра Яковлевича Михайлова.
— Почему приняли такое кардинальное решение?
— Я пришёл к нему плавно. В процессе обучения меня всё больше затягива-ло творчество: я участвовал в КВН, занимался танцами, организовывал разные культурные мероприятия. Я вдруг понял, что мне это интересно! Оставалось лишь удивляться, почему я не проявлял к этой сфере интерес с детства. Возможно, сыграло роль то, что я рос в деревне и всё творчество проявлялось у меня в мечтаниях и фантазиях. У меня все родные по образованию педагоги — родите-ли, дедушки, бабушки. Так что я, особо не размышляя, пошёл в Рязанский госу-дарственный педагогический университет и думал, что продолжу династию. Тем более там преподавали английский язык, который мне очень хотелось выучить получше.
— Ваша актёрская карьера началась почти сразу после переезда в столицу?
— Мне повезло: уже в первый год учёбы во ВГИКе меня взяли в театр Сергея Безрукова. Я старался всё успеть. Хорошо помню эту суету: по «рыжей» ветке от «Ботанического сада» до «Китай-города», потом пересадка на «фиолетовую» — и до «Кузьминок». Я носился туда-сюда как угорелый. С одной стороны, это не дало мне возможности насладиться моментом, с другой — пуститься, как говорится, по-студенчески во все тяжкие. Я всегда должен был быть в тонусе, потому что очень хотелось оправдать возложенные на меня надежды .
По утрам здоровался с городом
— Чем запомнилось знакомство с Москвой?
— Яркое воспоминание: мне двадцать два, я только приехал из Рязани и иду с огромными клетчатыми сумками в общагу, разглядывая высоченные дома… На меня это произвело тогда колоссальное впечатление. Первое время не покидала ассоциация с компьютерной игрой. Бывают игры, в которых ты заходишь в карту и она открывается не целиком, а только там, где бегает твой герой. И чем боль-ше ты проходишь уровней, тем больше тебе открывается: проявляются города, деревни, церкви и так далее. То же самое у меня было с Москвой. Поначалу её центром для меня были ВГИК и памятник рабочему и колхознице, ведь неподалёку, на улице Бориса Галушкина, находилось моё общежитие. Все четыре года обучения я старался каждый день говорить: «Доброе утро, Москва!» Такая была традиция: здоровался с городом. А больше всего меня тогда поразила ВДНХ…
— ВДНХ до сих пор одно из ваших любимых мест?
— Конечно. Фонтаны, советский ампир, пруды, лодочки, конная полиция — чего там только нет! Я приходил туда, когда мне хотелось побыть одному и просто о чём-то подумать. Бывал там и с нашей студенческой компанией. До сих пор помню, как мы впервые катались на колесе обозрения в открытых кабинках. Всё скрипело, а мы поднимались всё выше… Мне кажется, я тогда литр пота потерял от страха! К ВДНХ отношусь с трепетом: для меня это знаковое место.
Правда в каждом кадре
— В каких фильмах мы скоро вас увидим?
— Ближайшая премьера — фильм режиссёра Павла Чухрая, сейчас рабочее название — «Воробьиное поле». События разворачиваются в послевоенное время. Я играю главную мужскую роль, а главную женскую — Ангелина Стречина. Это трогательная история про любовь и преданность, про чувство правды, долга, справедливости. И всё это — на фоне непридуманных исторических событий.
— Стиль работы такого маститого режиссёра, классика, отличается от манеры молодых мастеров?
— Естественно. Прежде всего вниманием к деталям. Я бы даже сказал, к микро-деталям. Это и работа актёров массовки, и костюме-ров, и художников. Я поражался, насколько Павел Григорьевич глубоко работает с тенями, светом, крупными планами. Я впервые работал с настоящим мэтром и великим профессионалом, мне было очень интересно. Он для многих наставник, к нему тянутся люди. Например, к нам на съёмочную площадку приходил Игорь Петренко — просто поздороваться. При этом Павел Григорьевич никогда не говорил: «Я тебе сей-час объясню» или «Учись». Но всегда добивался в кадре правды — искренней, щемящей. Мог, например, сказать: «Вот тут у тебя глазки не блестят. Давай-ка поду-маем, как в этой сцене показать, насколько тебе это важно». И мы приходили к идеалу в его понимании.
Романтическая эпоха
— Вы сказали, что фильм — об эпохе 1950-х. А как вы лично её себе представляете?
— И сороковые, и пятидесятые — несравнимые с другими десятилетиями по своему напряжению. Братство, чувство полёта и ощущение, что мы свернём горы. Мне кажется, большинство людей того времени мыслили именно в таком романтическом и позитивном ключе.
— Общались с теми, кто застал то время?
— Перед съёмками я, конечно, много говорил со своими родителями, с де-душками, с бабушками. У меня сложилось впечатление, что главное воспоминание для многих — это наступление оттепели и Фестиваль молодёжи. У нас и фильм на этом событии заканчивается. Ощущение светлого праздника: мы сильные, мы победили, мы воспитываем свою молодёжь, мы дружны со всеми.
Многое в жизни зависит от веры
— В прошлом году вы сыграли одну из главных ролей в фильме «Мария. Спасти Москву», основанном на легенде об иконе. Вы верующий человек?
— Я не так религиозен, как мои родители, которые держат пост и ходят в храм на службы, но в церкви бываю. Я ношу крестик и читаю молитвы с детства. От веры зависит очень многое в нашей жизни. Я верю и в то, что периодически жизнь даёт нам знаки. Бывает, что в суете их пропускаешь. Но чаще всего, когда я нахожусь в хорошем рабочем режиме и моя энергия открыта для людей и для мира, я делаю то, что должен был сделать. Знаки — это ведь про энергию Бога и Вселенной, и то, что с нами происходит, помогает верить.
Загрузка ...
