Любимому многими актёру Александру Домогарову 12 июля исполнилось 60 лет. Накануне юбилея народный артист России пообщался с журналистами.
Возраст в душе и по паспорту
— Александр Юрьевич, с какими ощущениями подходите к юбилею?
— Какие ощущения, когда в душе тебе где-то тридцатка, а по паспорту 60? Нормальные люди говорят, что нужно подводить какие-то итоги, а подводить их совершенно не хочется. И хочется думать, что это ещё продолжение пути и перед тобой открываются другие пространства, другие цели, другие дороги, что-то новое.
— Как планируете отмечать?
— Благодарен Театру Российской армии, который пошёл мне навстречу и в юбилейный год взял пьесу «Маскарад» Михаила Лермонтова, в которой я играю Арбенина. Театр будет праздновать моё 60-летие этим спектаклем. Низкий поклон руководству театра, всем цехам: я вижу, с какой самоотдачей все работают. Спектакль сложен эмоционально и технически, в театре задействована почти вся машинерия. К спектаклю пишется оригинальная музыка для симфонического оркестра. Что касается моего личного творческого отчётного вечера, я хотел провести его в июле, но если я раньше мог совмещать два дела, то сейчас не могу. Поэтому решили отложить юбилейный музыкальный вечер на 26-27 октября.
Когда начинаешь петь сердцем
— В интервью вы упоминали, что сомневаетесь в своих музыкальных возможностях. Почему тогда продолжаете этим заниматься?
— Не то что сомневаюсь… Есть такое понятие, как драматическое пение. Для меня вокал Высоцкого, Утёсова, Бернеса более душевен, он больше проникает в сердце. Когда ты не способен правильно извлекать звуки, ты начинаешь петь сердцем — это пение-рассказ. Лет, наверное, 20 назад с режиссёром Павлом Хомским мы обсуждали перспективы, и он спросил: «Саша, а чего вы хотите?» Я сказал, что хочется что-то вроде «Тени» Евгения Шварца. Он уехал в другую страну к своей дочке и привёз оттуда кассету с мюзиклом «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». У нас получился не мюзикл, а музыкально-драматический спектакль: драматические сцены перемежались вокальными партиями. В таком варианте я был способен работать. Наш спектакль прошёл при аншлагах.
— Вы избирательно относитесь к своим ролям в кинематографе. С чем это связано?
— Я всю жизнь думал, что театр — это любовь с артистом до гроба. А кино, к сожалению, любовь временная. Пока твоё лицо соответствует тем образам, которые сейчас популярны на кинонебосклоне, тебя используют. А если вдруг ты вылетаешь за какие-то там рамки, то ты уже не нужен. Тут не смотрят на твой опыт, на то, что ты умеешь, — здесь ты должен подходить визуально. Если говорить о том, что мне предлагается на данный момент, я не вижу возможности тратить на это своё время. Важно понимать, хочешь ли ты убить год на плохой материал, заработать денег, но ничего в душе у себя не оставить. Или будешь сниматься не в очень большой роли графа Милорадовича (фильм «Союз спасения. Время гнева». — Авт.), но получишь от этого гораздо больше эстетического удовлетворения.
— Расскажите о съёмках последних «Гардемаринов».
— Сняты две полные картины по 1 часу 40 минут, одна называется «Мир», другая «Война». Я счастливый человек: мне повезло 30 лет назад встретиться со Светланой Сергеевной Дружининой и с Анатолием Михайловичем Мукасеем — таких остались единицы, их нужно беречь, холить, лелеять и слушать. Какое счастье, что, помимо того что ты общаешься, вхож в семью, имеешь возможность с ними работать!
Сын иногда даёт советы
— Вы следите за творческой жизнью своего сына Саши Домогарова, за тем, что он снимает?
— Конечно, слежу, переживаю. Но он взрослый парень, он мне уже иногда даёт советы. Другое дело, слушаю я их или нет. Мы сейчас в совершенно разных профессиях, он в чём-то меня не понимает и говорит: «Папа, ты рассуждаешь с точки зрения артиста, мне неинтересно». Иногда я в чём-то его не понимаю. Он снял очень хорошую, добротную работу. Но взлететь, господа, не сложно — удержаться тяжело! Если он выдержит, сможет пройти огонь, воду и медные трубы, как прошёл его папа, то молодец. Если он будет вдруг прихрамывать, я как отец подставлю руку — это понятно.
— Насколько слова Некрасова «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан» актуальны для вас?
— Я много поездил по миру, таких людей, как русские, не встретил нигде. Я имею в виду менталитет, точку зрения на жизнь, доброту, открытость. Я гражданин своей страны, люблю свою страну и никогда её не покину. Здесь мои корни, могилы моих родителей. Не зря говорят: «Где родился, там и пригодился».
Загрузка ...
