В этом году «НИИхиммаш» на Большой Новодмитровской отмечает сразу два юбилея: 80 лет со дня основания и 110 лет своего экспериментального производства – бывшего завода «Арматура».
Арматура для походных кухонь и военных госпиталей
Завод на Большой Новодмитровской, 14, четыре раза менял свое название.
Начиналось все, как сказано в летописи предприятия, с производственных помещений торгового дома Ф.К. Эппле на Старопанской улице – такое название носила Большая Новодмитровская раньше. Именно сюда в конце 1912 года въехал Меднолитейный арматурный завод «И. Дергачев и И. Гаврилов», который до этого размещался у Брестского (ныне Белорусского) вокзала. Три цеха Дергачевского завода выпускали вентили, краны, клапаны, вантузы, смесители, сетки и шланги для душа, насосы, манометры, брандспойты, фильтры, гидропульты, заслонки, задвижки – всего более 150 наименований водопроводной, паровой и сантехнической арматуры.
Хозяин завода Иван Христофорович Дергачев, невысокий человек, с черной бородой, по утрам обходил цеха со своей собакой, разговаривал с рабочими. Его компаньон Иван Гаврилович Гаврилов выполнял функции главного инженера. Осенью 1914 года, когда началась Империалистическая война, завод получил крупный заказ на поставку водопаровой арматуры для походных кухонь, военных госпиталей, санитарных поездов, других учреждений военного ведомства.
Вряд ли Иван Христофорович, Иван Гаврилович и 120 рабочих, трудившихся тогда на «Арматуре», могли предположить, что через сто лет на этом же месте их коллеги будут заниматься, в частности, тем же самым – изготовлением и совершенствованием туалета. Но не обычного ватерклозета, а космического – работающего на орбите, в 400 километрах от Земли, и не просто удаляющего продукты жизнедеятельности человека, но и очищающего и восстанавливающего жидкие отходы до питьевой воды и кислорода.
Туалет на орбите
Переплетенные трубки, шланги и провода, с десяток приборов в прямоугольных металлических корпусах и цилиндрические емкости, манометры и датчики, панели с кнопками-клавишами и зелеными и красными лампочками индикации… На языке разработчиков эта сложная конструкция, размещенная на четырех уровнях лабораторного стеллажа, называется СПК-УМ – система приема и консервации урины.
– В космосе, в условиях невесомости, жидкость вниз стекать не будет, она собирается в капли и разлетается, поэтому нужно транспортировать ее в резервуар потоком воздуха, – говорит зам. начальника отдела регенерации воды «НИИхиммаш» Николай Сальников. -– Потом жидкость отделяется от воздуха, консервируется, – и заполняется специальные 20-литровые емкости.
Самовар – вакуумный дистиллятор
Нет, вовсе не для того, чтобы потом отправиться на Землю вместе с другими отходами. Мешки переносятся на другую установку – систему регенерации воды из урины. Агрегат занимает полкомнаты в соседнем отделе – еще больше клапанов, фильтров, датчиков, трубок.
– Очистка происходит с помощью центробежного многоступенчатого вакуумного дистиллятора, – говорит начальник сектора Дмитрий Аракчеев. – Похоже на чайник, который кипит: вода испаряется, а накипь оседает на стенках и на дне. В нашем дистилляторе концентрированный осадок собирается в отдельную емкость.
Коэффициент регенерации 85 процентов. Значит, из 20 литров, так сказать, сырья, получается 17 литров очищенной воды. Ее можно использовать для технических нужд, а можно продолжить очистку и получить воду, пригодную для питья. Космонавты называют емкость, где собирается очищенная вода – из-за технологии обработки она всегда теплая или горячая – самоваром, в ней заваривают чай, разводят сублимированную еду.
Действующая модель
Все системы регенерации воды и кислорода, установленные в лабораториях «НИИхиммаша» – точные аналоги, тех, что уже без малого четверть века летают на Международной космической станции (МКС).
– Они здесь у нас, так сказать, в открытом доступе, без корпусов и панелей, – продолжает Дмитрий Аракчеев. – Все разложено по полочкам – в прямом смысле слова, все узлы и детали видны со всех четырех сторон. Возникла на борту с той или иной системой какая-то проблема или пришло время плановой замены блоков, – через ЦУП космонавты связываются с нами. Мы моделируем у себя сложившуюся ситуацию, выполняем задачу, отрабатываем ее – и на ближайшем сеансе связи даем космонавтам рекомендации, что делать – поэтапно, какую кнопку нажать, какой рычаг, где что прибавить, где убавить.
Космонавты в гостях
Этим летом в «НИИхиммаш» приезжали космонавты Олег Кононенко, Николай Чуб и Алексей Овчинин, которые готовились к полету на МКС.
– Двое из них – Кононенко и Чуб сейчас уже на орбите. Им предстоит поменять выработавшие ресурс энергетические блоки. Олег Кононенко попросил показать, как устанавливать шланги изменяемой длины. Кроме того мы познакомили космонавтов с тем, как работает новая версия системы регенерации воды из конденсата атмосферной влаги.
Завод № 846
Сегодня основной профиль «НИИхиммаша» – системы жизнеобеспечения в космосе. Но создавался институт совсем для другого.
– Решение о его организации было принято в 1943 году, когда стояла задача восстановления химической промышленности, – говорит директор «НИИхиммаш» Александр Цыганков. – Согласно приказу Наркома Минометного Вооружения СССР новому научному учреждению был выделен четвертый этаж главного корпуса завода № 846. Номерное название появилось у бывшей «Арматуры» в 1941 году, когда здесь начали делать детали для мин, корпуса снарядов, взрыватели, а также ранцевые огнеметы Клюева-Сергеева. Завод стал экспериментальной и производственной базой НИИ.
Испытывали ТВЭЛы в лифтовой шахте
Николай Антонович Доллежаль – Директор НИИхиммаш, 1943-1953 гг.. Фото: предоставлено “НИИхииммаш”
Весной 1946 года тогдашнему директору «НИИхиммаш» Николаю Антоновичу Доллежалю, будущему академику, поручили разработку промышленного атомного реактора –тогда ее называли урановым котлом.
– Вот вы в лифте к нам сейчас поднимались? В этой же лифтовой шахте весной 1946 года Доллежаль проводил первые испытания ТВЭЛов – тепловыделяющих элементов, содержащих ядерное топливо. – При нагревании ТВЭЛы – длинные трубки, в которых происходит деление ядер урана или плутония, расширяются, то есть нужно было все плотно подогнать, это делала механическая рука. А подвал здания был переоборудован для проверки системы разгрузочных устройств.
Приезжали кремлевские звезды
А незадолго до этого на экспериментальном заводе появились необычные – звездные – гости.
– В мае 1945 года, когда с кремлевских звезд сняли маскировочные чехлы, обнаружилось, что все металлические золоченые части – каркас, окантовка, пластины – покрыты черными пятнами, началась коррозия, – рассказывает Владимир Пруслин, многие годы занимающийся историей «НИИхиммаш». – Остановить разрушение металла могла только немедленная замена окантовки и монтаж новых пластин с последующим золочением.
Первой на Новодмитровскую приехала – ночью, в сопровождении эскорта машин и вооруженной охраны из комендатуры Кремля – звезда, снятая с Троицкой башни.
– Установили звезду на специальный стенд, аккуратно вырезали старые планки, примерили и подогнали по чертежам новые…
Бочка пива на день
Самая важная часть работы – золочение – выполнялась в гальваническом отделении. Все металлические детали покрывались слоем золота толщиной 50 микрон. Золото доставляли на завод в виде золотых пластин 96 пробы.
– Ничего похожего раньше на заводе делать не приходилось. Для консультации пригласили старых ювелиров, работавших в гостиницах «Националь» и «Метрополь», где они реставрировали старинную серебряную посуду и столовые приборы.
Золочение – процесс сложный, на нескольких промежуточных этапах, чтобы позолота легла ровно и хорошо держалась, используется пиво. Каждый день на завод доставляли бочку свежего пива. Ее хватало не только для технологических нужд, но и на то чтобы утолить жажду и поднять дух золотильщиков.
Лучи во дворе
Главным арбитром был автор проекта рубиновых звезд, главный художник Большого театра Федор Федорович Федоровский – создатель «золотого» занавеса в Большом. Он часто приезжал на завод и, если ему что-то не нравилось, брал карандаш и рисовал, как и что изменить.
Одна за другой на Новодмитровской прошли обновление все пять кремлевских звезд. Приёмка каждой становилась ярким зрелищем. Огромную конструкцию – длина луча составляет от 3 до 3, 75 м – монтировали во дворе завода. Внутрь вставляли лампы, привезенные из Кремля, включали в сеть и отходили на 50 метров, чтобы осмотреть зажженную звезду со всех сторон.
Остаток золота – в виде обрезков, а также выплесков из гальванических ванн, надо было сдать в Госбанк. Но там принимали золото только в слитках.
В заранее намеченный день вторую смену в литейном отменили, в цехе остались двое работников. Остатки золота поместили в тигель, вокруг был разложен костер. Около полуночи жидкое золото вылилось в заранее подготовленное углубление. Утром, когдамашина в сопровождении охраны выруливала на Бутырскую, никто из прохожих, спешивших на работу, не мог предположить, что в ее кузове – несколько килограммов золота.
Четыре раза менял название
В этом году НИИхиммаш отмечает сразу два юбилея. Один — это 80-летие со дня основания. Другой — 110 лет экспериментального производства: завода «Арматура», который четырежды менял своё название.
Загрузка ...
