«Сашка», «Отпуск по ранению», «Селижаровский тракт», «Искупить кровью»… Эти произведения Вячеслава Кондратьева называют ржевскими: в них рассказывается о тяжёлых боях подо Ржевом весной 1942 года. И почти во всех упоминается Марьина роща, знакомая писателю с детства: он жил на Божедомке. А последние 10 лет Вячеслава Кондратьева прошли в Лосиноостровском районе, на улице Малыгина.
Слушал и рисовал
Фото: из архива “ЗБ”
Вячеслав Кондратьев учился на 1-м курсе Московского архитектурного института, когда в 1939 году был призван в армию. Служил на Дальнем Востоке. В декабре 41-го был направлен на фронт, в 1942 году воевал подо Ржевом и был награждён медалью «За отвагу». Его проза во многом автобиографична. Вот что рассказывает руководитель военно-поискового отряда «Дозор», который с 1973 года восстанавливает память о бойцах Великой Отечественной войны, Татьяна Лишина Сергеева:
— После каждой поездки на места боёв подо Ржевом мы приходили к Вячу — так мы называли Вячеслава Леонидовича — и показывали, что нашли: солдатские медальоны, крестики, котелки с выцарапанными на них фамилиями, ложки и формы для их отливки — на фронте ложек не хватало, встречались тряпицы с завёрнутой в них щепотью земли. Он выслушивал, потом брал карандаш и рисовал: где были наши, где немцы, откуда вёлся огонь. В беседах всегда принимала участие его жена Ниночка. Во время войны она была медсестрой.
Сегодня в Ржевском районе проложена Кондратьевская тропа.
— Всё по «Сашке» и «Дню Победы в Черново». Вяч топографически точно описал: вот лес, вот овраг, вот силосная яма, вот деревня… — добавила Татьяна.
Что страшнее смерти
Точно описана у Кондратьева и Марьина роща. Впервые она упоминается в «Сашке». Лейтенант Володька, досадуя, что его не отпускают из госпиталя, «заходится матерком» и на упрёк товарищей кивает: согласен, нехорошо, «но я с Марьиной рощи… Район такой в Москве. Со шпаной приходилось водиться».
Тот же аргумент звучит и в повести «Отпуск по ранению». «На нашем марьинорощинском дворе <…>не очень-то ценились хорошие манеры», — говорит Володька матери. — «Там для того, чтобы быть своим, требовалось нечто другое. <…>Вот это дворовое презрение к трусости очень сгодилось мне на фронте… Понимаешь, струсить казалось страшнее смерти…»
Отец писателя учился в Московском институте инженеров путей сообщения — будущем МИИТе. Потом поступил на работу в Управление шоссейных дорог, получил комнату в доме на Александровской площади — ныне площадь Борьбы — и женился. Здесь бы и мог родиться их первенец, но из-за Гражданской войны семья приняла предложение поработать в Полтаве. В Москву они вернулись летом 1922 года, когда сыну Вячеславу было полтора года. Об этом Кондратьев рассказал в книге «Одна жизнь… Записки старого инженера», где повествование ведётся от лица его 85-летнего отца.
О транспорте и космосе
Присутствуют в прозе Кондратьева и другие адреса Северо-Востока Москвы. Рижский вокзал, призывной пункт в Останкине, Пятницкое кладбище. А герой рассказа «Лихоборы» Алексей едет на трамвае, стоит на площадке, уткнувшись носом в окно, и смотрит «на родимую Марьину рощу».
« — Серия в двадцать плакатов, расценки знаете — шестьсот рублей за пол-листа. Почти на целый год будете обеспечены постоянным заработком. Два плаката в месяц сделаете же?
— Сделаю, — уверенно ответил Коншин, не скрывая радости».
Этот диалог из повести «Красные ворота» тоже не выдуман. Демобилизовавшись, Кондратьев поступил в Полиграфический институт, стал художником-оформителем. Первые его плакаты были посвящены железнодорожной тематике, потом были сотни плакатов по дорожному движению. Позже выпустил серию об освоении космоса.
Сержантская проза
Печататься Кондратьев начал в 59 лет. Критики считают, что он ввёл в литературу новый тип героя. Показал не офицерскую, а сержантскую войну, войну рядовых: взгляд из промёрзшего окопа, залитого водой блиндажа…
Писатель ушёл из жизни 23 сентября 1993 года — застрелился.
— Было много спекуляций, что он сделал это из-за ситуации в стране. Всё это чушь, — говорит Татьяна Лишина-Сергеева. — У него случился инсульт, Вяч опасался, что будет обездвижен и станет в тягость близким.
Вячеслав Кондратьев просил развеять свой прах на Овсянниковском поле, где в апреле 1942 года снова и снова безудачно — слово, не раз встречающееся у Кондратьева, — поднималась в наступление редеющая рота бойцов. Это осталось невыполненным. Сопредседателя Союза писателей СССР, члена Русского ПЕН-центра, лауреата литературных премий похоронили на Кунцевском кладбище в Москве. А на Овсянниковском поле участники отряда «Дозор» поставили деревянный крест.
Загрузка ...
